Георгиевский трактат
В 1783г. в Георгиевске между Грузией и Россией был заключен дружественный договор, так называемый, «Георгиевский трактат» на основе которого Грузия вступила под покровительство русского государства. Добровольное вступление Грузии под покровительство России, как писал акад. Бердзенишвили, - явилось «эпохальной победой сил прогресса». «Тяготение Грузии и России друг другу было взаимное»,- как писал историк А.А. Цагарели. «Грузия вследствие относительной близости границ обоих царств и по единоверию, предпочитал союз и покровительство России таковым не только Персии и Турции, но и покровительству западноевропейских держав. Россия, со своей стороны желала сблизиться с Грузией как с единственным фактически существующим христианским царством в передней Азии [да и всей Азии]».
21-декабря 1782 в тексте представления Российского императорского дома Ираклии II официально просил о принятия Картли – Кахетинского царства под покровительство Российской империи таким образом, чтобы персидскому шаху и турецкому султану впредь неповадно было враждовать с Грузией. В случае воины России с этими государствами Ираклии II брал на себя обязанность выступать на стороне России, которая в свою очередь должна была заботится о возращении Грузии отторгнутых у нее территорий. В «Представлении» особо подчеркивалось просьба о соблюдении традиционного порядка передачи царской власти в Грузии наследникам Ираклии II, и их потомкам, а также просьба о постоянном присутствии в Картли-Кахетинском царстве двух полков российской регулярной армии. Правительство Екатерины II детально рассмотрело предложения Ираклия II, после чего А.А. Безбородко составил согласованный с императрицей окончательный текст договора о покровительстве, который был отправлен в Тбилиси для его утверждения. Ираклий II рассмотрел его совместно с членами «Дарбази» (Государственного совета) и решил утвердить. За этим последовала процедура торжественного подписания текста договора представителями России и Грузии, которая состоялась 24 июля 1783 г. в городе-крепости Георгиевск. Договор, получивший название Георгиевского трактата, подписали от России ее полномочный представитель генерал П.С. Потемкин, а от Грузии – полномочные представители Картли-Кахетского царства, И. К. Багратиони-Мухранский и князь Г.Р. Чавчавадзе.
генерал П.С. Потёмнкин И.К. Багратиони-Мухранский князь Г.Р. Чавчавадзе
Текст Георгиевского трактата состоял из преамбулы, 13 основных и 4 сепаратных артикулов. К содержанию трактата прилагались тексты клятвы Ираклия II на верность императрице России и дополнительных артикулов, которые касались грузинского порядка коронования на царство. Они были подписаны полномочными представителями Грузии 24 января 1784 г. в Тбилиси, в день ратификации договора Ираклием II. В тот же день стороны обменялись ратификационными грамотами, причем грамота, подписанная Ираклием II, была вручена представителю России полковнику В. Тамаре. Тогда же Ираклии II представил предназначенный для русского правительства список князей и дворян Картли-Кахетского царства: согласно девятой статье договора, в случае приезда в Россию им предоставлялось право пользоваться всеми привилегиями, которыми было наделено дворянство России.
В первых двух статьях договора Ираклий II провозглашал покровительство Екатерины II над Картли-Кахетским царством, а русское правительство принимало на себя обязанность защищать права восточно-грузинского царя и его наследников. В то же время русское правительство обещало восстановить Грузию в ее исторических пределах. На основе трактата наследник, вступавший на восточно-грузинский престол, должен был получить от российского императора царские регалии – корону, грамоту и флаг с гербом Российской империи, в который должен был быть врисован и герб Картли-Кахетского царства, саблю, посох и мантию из горностая. По получении этих регалий из Петербурга Картли-Кахетский царь, в присутствии министра-резидента России, должен был присягнуть на верность русскому императору. На основе трактата ограничивались суверенные права Ираклия II в вопросах внешней политики которые с этого времени следовало согласовывать с Екатериной II. В третьем параграфе шестой статьи трактата гарантировалось невмешательство России во внутренние дела Картли-Кахетского царства. Военным и гражданским представителям России в Грузии запрещалось издавать какие-либо распоряжения без ведома грузинского царя. Трактатом были предусмотрены взаимная забота о возвращении русских и грузинских пленных на родину, а также предоставление грузинским купцам права свободной торговли в России со скидками, предусмотренными для русских купцов. К трактату прилагались сепаратные артикулы, в которых отразились военно-политические цели сторон. Здесь, в частности, речь шла о расположении в Грузии русских войск, о совместных действиях против общих врагов, а в случае внешней войны – о стремлении к возвращению ранее утраченных Грузией территорий.
В связи с содержанием и статусом Георгиевского трактата 1783 г. высказаны различные мнения, но наиболее кратким и одновременно исчерпывающим представляется мнение по этому поводу И. А. Джавахишвили: « Картли-Кахетское государство по условиям этого трактата становилось «суверенным, но зависимым» (от России)…Актом 1783 года грузинские патриоты пытались получить от Российской империи юридическую гарантию защиты и сохранения грузинской государственности, обеспечения безопасности страны от нашествий внешних врагов. А Российская империя добилась этим актом крупной победы в Закавказье. Она получила возможность перевалить за Кавказский хребет без военных столкновений и обрести южнее его чрезмерно выгодный плацдарм».
Вполне естественно, что на страницах « Санкт-Петербургских ведомостей» информация о заключении Георгиевского трактата и его содержании не нашла всеохватывающего отражения, но и то, что было опубликовано в газете об этом событии, вызывает значительный интерес. Информационный материал о Георгиевском трактате, потсупающий в печать вплоть до 1785 года, несомненно, следует считать редким памятником
истории русско-грузинских отношений XVIII в.
В октябрьском номере газеты за 1783 г. ( № 85) была опубликована пространная корреспонденция из Тбилиси о торжествах в Грузинской столице в связи с заключением Георгиевского трактата, которую ниже воспроизводим полностью: «Из Тифлиса, от 21 августа. По получении Его Высочеством царем Карталинским и Кахетинским Ираклием Теймуразовичем известия о постановлении договора, посредством коего Его Высочество, с Его преемниками, царствами всеми владениями принят под покровительство и верховную власть Ея Императорскаго престола, и по возвращении полномочных царских тот договор подписавших, Его Высочество назначил 20- го августа для принесения Богу всемогущему благодарения за дарованное от Ея Императорскаго Величества ему и народу его покровительство.
Пребывающий при Его Высочестве российско-императорский полковник и кавалер военного ордена святаго Георгия Бурнашев был приглашен от царя через одного из его секретарей присутствовать при сем обряде.
20-го августа по утру в 9 часов все знатные чины, князья, дворяне, и множество народа собралися в церковь Успения пресвятыя Богородицы. В 11 часов Его Высочество царь, предшествуемый своими адъютантами в провожании царевичей и придворных чинов, прибыл туда же. После чего началась Божия служба, отправленная преосвященным митрополитом Германом. В возношении провозглашено было священнейшее имя Ея Императорскаго Величества самодержицы всероссийской. По окончании службы говорена была проповедь архимандритом Гаиосом; а потом отправлен благодарный молебен с пушечною пальбою; при чем принесены его высочеству царю как от духовных, так и от светских усердныя поздравления по случаю сего радостнаго для всея земли их события.
Если попытаться проследить за политической обстановкой на юге России и в Закавказье в рассматриваемый период, то на основании того же источника можно заключить, что 1783 и 1784 гг. принесли России существенную политическую отдачу: Георгиевский трактат позволил ей ступить твердой ногой за Кавказом с ориентацией на возможность расширения здесь своего влияния, а 1784 год ознаменовался присоединением к империи новой значительной территории, Крымского ханства ( «Тавриды») с Таманским полуостровом и землям будущего Кубанского округа.
Как немаловажное событие в жизни российской столицы расценивала газета прибытие в Петербург в конце 1784 г. посольства от Имеретского царства. В качестве краткой предыстории к этому посольству следует отметить, что после смерти сильного имеретского монарха Соломона I, сумевшего фактически избавить Имеретию от вассальной зависимости от Турции, на престол претендовали два его соискателя: 29 летний двоюродный брат покойного царя Давид Георгиевич и 12-летный Давид Арчилович, который приходился племянником Соломону I, и внуком Ираклию II и которого покойный имеретский царь намечал в качестве своего преемника. Тем не менее, в связи с малолетством Давида Арчиловича трон занял Давид Георгиевич, который объявил о своем стремлении вступить под покровительство России, а наследником престола провозгласил Давида Арчиловича по достижении им совершеннолетия. Этот шаг нового имеретского царя явился следствием его договоренности с Ираклием II, поддерживаемым Россией. Однако воцарение Давида Георгиевича и его первые шаги, направленные на укрепление отношений с Россией и восточногрузинским царем вызвали крайнее недовольство Турции, которая выставила своего предендента на имеретский престол - Каихосро Левановича Абашидзе. Турция стала готовить вторжение в Западную Грузию, в связи с чем Кайхосро был отправлен в Ахалцихский пашалык, а к западногрузинским границам стали стягиваться турецкие войска. В этих условиях медлить с отправкой посольства в Петербург не следовало: именно так наставлял имеретского царя официальный представитель России при дворе Ираклия II полковник Бурнашев, которому было поручено курировать и «имеретинские дела». Посольство, возглавляемое католикосом Максимэ, сахлтухуцесом ( гофмаршалом двора) Зурабом Церетели и мдиванбегом (главный придворный судья) Давидом Квиникидзе, намерено было аргументировать просьбу своего царя о принятии Имеретского царства под покровительство России тем, что если этого не произошло по горячему следу Кючук-Кайнарджийского мира, когда русское правительство опасалось новых осложнений с Турцией, то теперь последняя сама откровенно угрожает нападением на Имерети – бывшего (и потенциального) союзника России, которая обязана защитить и отстоять интересы единоверного дружественного государства. Приводим информацию из газеты « Санкт –Петербургских ведомостей» о пребывании этого посольства в русской столице с декабря 1784 г. по октябрь 1785 г. Газета писала: «Оные посланники имели честь допущены быть на приемныя ауденции у ея императорскаго величества и у их императорских высочеств минувшаго декабря 29-го дня».
Послы имеретского царя находились в Петербурге почти год и были приглашены на прощальную аудиенцию 14 сентября 1785 г., со всеми почестями и этикета того времени.
Торжественный прием имеретских послов в Петербурге, к сожалению, не имел какой –либо существенной политической отдачи для Имеретского царства, которому из –за его прорусской ориентации реально угрожала опасность столкновения с Турцией. Как полагают авторы «Очерков истории Грузии», иного и ждать не приходилось: «Царь имеретинцев Давид, по – видимому, плохо разбирался в создавшейся внешнеполитической ситуацию. Ему было невдомек, или не мог представить что Бурнашев и стоявшая за ним Коллегия иностранных дел стремились втянуть имеретского царя в неравный бой с турками и использовать это в своих интересах. Правда, Россия пыталась тогда избежать официального конфликта с турецким государством, но она была крайне заинтересована в его ослаблении. Для нее весьма выигрышным было, чтобы Турция находилась под постоянной угрозой утраты Западной Грузии. В этом случае русское правительство возложило бы на себя роль « посредника» между сторонами, а Турция примирилась бы не только с потерей Крыма, но и с принятием Восточной Грузии под покровительством России».
Между тем обстоятельства сложились таким образом, Россия устами своего посла в Константинополе пыталась увещевать великого визиря от военной акции против Западной Грузии, турецкий султан подчинил уже объявленному им царем Имерети Кайхосро Левановичу Абашидзе 12-тысячный отряд, половина которого 30 октября 1784 г. вторглась в пределы Гурийского владетельного княжества и в ожидании подкрепления готовилась продолжить поход в глубь Имерети. Царь Давид Георгиевич с 4 тыс. имеретинцев занял оборону в, местечке Саджавахо и оттуда запросил помощь у командира русских войск на Кавказской линии П. С. Потемкина, который, однако, на зов помощи не откликнулся. Решимость грузинского отряда к отражению нападения противника и слух о том, что к нему на помощь с Северного Кавказа спешат русские полки, заставила турок ретироваться и ограничиться уроном, нанесены ими Гуриискому княжеству.
На этом турецкие провокации против Грузии не исчерпали себя. Вскоре Турция инспирировало нападение на Восточную и Западную Грузию владетеля Хунзаха Омар – хана Аварского, который с многочисленным отрядом атаковал сперва Кахетии, разгромил Ахтальские медеплавильные заводы, угнал с собой многочисленных пленных в Ахалцихе для продажи в рабство, а под конец совершил стремительный набег на Верхнюю Имерети, опустошив область Саабашидзео и Ваханскую крепость. И это произошло в условиях, когда Грузия, по крайней мере Картли – Кахетское царство, уже в течение почти двух лет находилось под покровительством Российской империи. Этот казусный случай не только разочаровал Ираклия II, но и заставил его пойти на «мировую» с северокавказским грабителем: царь вынужден был согласиться выплачивать ему в год 5 тыс. тетри (-денежная единица Грузии, аналог копейки) в обмен на гарантию мира для грузинских селений, граничащих с Дагестаном. Позднее Ираклий II сообщая П.С. Потемкину о губительных последствиях нападения Омар-Хана, отмечал, что ранее его царство не подвергалось столь существенному заверению от горских племен.
Безнаказанность нападения на Грузию в 1785 г. Омар – Хана Аварского и вынужденный характер унизительной сделки с ним прославленного грузинского царя таил в себе тревожный симптом деградации Картли-Кахетского царства, связанный исключительно с заключением Георгиевского трактата 1783 г. Все более ожесточенный характер антигрузинских выступлений со сторонни протурецки настроенных сил, и не только дагестанских феодалов, но и ряда закавказских ханств, ополчившихся против столь авторитетного и уважаемого среди них в недавнем прошлом Ираклия II, свидетельствовал, во-первых, о том, что последний благодаря заключенному им Россией Георгиевскому трактату стал восприниматься ими как предатель общекавказских интересов, позволивший могущественной северной державе внедриться в кавказский регион и диктовать им свою политическую волю; во вторых, о том, что такое умонастроение среди своих кавказских клевретов всемерно поощрялось Турцией, которая отнюдь не ограничивалась ролью стороннего наблюдателя, о чем, в частности, наглядно свидетельствовало взращенное именно тогда на его территории и направленное против России и Грузии «священное» духовное движение мусульман против «неверных» во главе с шейхом Мансуром (Ушурмой);
и, в третьих, о том, что Георгиевский трактат, заключенный Ираклием II с Россией главным образом ради того, чтобы оградить свое царство от всевозможных эксцессов со стороны хулителей этого вполне осознанного им политического шага, на практике, к сожалению, стал производить впечатление фиктивного документа, преследовавшего скорее односторонние и небескорыстные цели, чем реально совпадающие и взаимовыгодные двусторонние интересы.
В самом деле, чтобы исключить присутствие корысти в тогдашней политике правительства Екатерины II в отношении Грузии, следует ответить, по крайней мере, на нижеследующие вопросы: Во-первых, почему оное правительство игнорировало одно из основополагающих положений Георгиевского трактата о постоянной дислокации в Восточной Грузии русского войскового соединения и не распорядилось о переброске в Тбилиси такового (хотя бы одного полка) из так называемой Кавказкой линии, тем более что его материальное обеспечение брала на себя грузинская сторона? Во-вторых, почему столь патетически описанный на страницах «Санкт-Петербургских ведомостей» эпизод успешного сражения «отряда русских войск под командою генерал-майора Самойлова» с северокавказскими разбойниками, вторгшимися в Кахети, оказался исключительным? По какой причине русское правительство отозвало этот отряд из Грузии, не посчитавшись с тем, что Картли-Кахетское царство и его народ, вошедшие под покровительство России, ставились тем самым под удар многочисленных врагов, озлобленных заключением Георгиевского трактата? Правильный ответ на эти взаимосвязанные вопросы, по-видимому, содержится в «Очерках истории Грузии», где по этому поводу сказано следующее: 70-80 годы XVIII в. показали, что в отношениях «России и Картли-Кахетского царства, несмотря на их прочный союз, присутствовало завуалированное противоречие, сказывавшееся в борьбе союзников за расширение своего влияния на Кавказе. Ираклий II с помощью России хотел добиться безраздельного господства в Восточном Закавказье, присоединения Самцхе-Саатабаго, за которым должно было последовать полное воссоединение Грузии и его непомерное усиление (как единого государства).
Самодержавная Россия стремилась между тем к установлению здесь лишь своего собственного господства и налаживала равнозначные отношения как с Ираклием, так и с армяно-азербайджанскими ханствами . Идея создания сильного грузинского государства, как и восстановления армяно-албанского государства, как видно, служила в сущности той цели чтобы закавказские цари-правители не щадили себя во имя завоевательных планов России, а затем, по мере расширения интересов покровителя, им следовало всецело уступить ему поприще. В условиях, когда соперники России в Закавказье заметно слабели, а интерес ее к этому краю возрастал, «потребность у покровителя в сильной и единой Грузии отпала». Вместе с тем, в тех конкретных условиях, когда русские войска отсюда были уже выведены, Россия склонна была несколько способствовать усилению христианской Грузии в Закавказье с тем, чтобы не допустить здесь господства Ирана и Турции». Реалистичность вышеприведенной характеристики политических интересов России в Закавказье и их нестыковки (или неполной стыковки) с грузинскими интересами подтверждается линией поведения в Грузии двух (не одного!) командиров прибывшего сюда в 1769 г. русского экспедиционного корпуса-генералов Тотлебена и Сухотина, а также попустительством правительства Екатерины II нападению Омар-хана Аварского на Кахетии и Имерети в 1785 г., равно как и его поведением при последующей трагедии несоразмерно более крупного масштаба, нанесшей тяжелую рану грузинскому народу и многовековым русско-грузинским отношениям (об этом будет сказано ниже). Между тем трудности коснулись и политических переговоров грузинского посла в Петербурге Гарсевана Ревазовича Чавчавадзе (1757-1811), который вскоре после подписания Георгиевского трактата прибыл сюда по поручению Ираклия II, положив, таким образом, начало постоянному грузинскому дипломатическому представительству в России. Он уполномочен был вести переговоры русским правительством по некоторым вопросам, которые после заключения трактата остались как бы в подвешенном состоянии: имелись в виду, прежде всего, обязательства сторон, зафиксированные в сепаратных артикулах и предусматривавшие обязательное присутствие в Восточной Грузии контингента русских войск. В связи с тем, что переговоры по этому наболевшему вопросу оказались в тупике, грузинский посол решил отправиться в Тбилиси, чтобы с глазу на глаз проинформировать Ираклия II обо всем и получить соответствующие указания. О своем отъезде из Петербурга он известил П.С.Потемкина, а через последнего об этом, как видно, стало известно редакции «Санкт-Петербургских ведомостей», которая не замедлила с публикацией информации соответствующего в начале 1787 г. в разделе «Отъезжающие». Она гласила: «Грузинский посланник князь Гарсеван Ревазович Чевчавадзе [(орфография подлинника) – Д.В.] с супругою своею, малолетним сыном, секретарем князем Егором Аваловым, переводчиком Филиппом Хутцовым, четырьмя служителями его живет в Садовой улице в доме купца Мансурова. В этой информационной заметке сообщались интересные сведения о членах семьи, сотрудниках, обслуживавшем персонале и месте проживания грузинского посла в Петербурге.
Вернемся, однако, к сообщению газеты о первом пребывании посла в Петербурге, положившем начало официальному грузинскому представительству в России.
Между тем доброжелательное состояние этих отношений сомнений не вызывало, в том числе и у редакции «Санкт-Петербургских ведомостей». Так, в широковещательной и пространной информации, опубликованной в газете в связи посещением Екатериной II недавно присоединенной к России территории бывшего Крымского ханства, среди почетных лиц, сопровождавших императрицу в этой поездке, неоднократно упоминался специально прибывший для этой цели из Грузии сын Ираклия II - Теймураз, который имел священнический сан и в качестве епископа Ниноцминдского именовался Антонием.
В связи с информацией о путешествии императрицы на юг России обращают на себя внимание еще два факта. Первый связан с тем, что по завершении путешествия Екатерина II, направляясь из Москвы в Петербург, не изменила традиции своих предшественников и сделала в селе Всехсвятском, являвшемся бывшей вотчиной друга Петра I царевича Александра Арчиловича Багратиони. Здесь, в церкви «Всех святых», построенной сестрой царевича Александра Дареджан Арчиловной, императрица присутствовала на богослужении: «Июля 4-го (1787 г.). ЕИВ вступя в путь из петровскаго подъездного дворца в 8 часов утра, благоволила остановиться в селе Всесвятском и для дня воскреснаго слушать литургию в церкве всех святых, откуда проехав до черной грязи, отстоящей в 28 верстах от Москвы, был обеденный стол, по окончании коего продолжая шествие чрез деревню Пешки…изволила иметь ночлег в селе Демьянове». Второй факт интересен тем, что когда императрица пожелала отметить наградами тех, с кем ей довелось общаться во время путешествия на юг России, среди них оказался и грузинский дворянин, занимавший тогда должность председателя гражданской палаты Екатеринославского наместничества, коллежский советник Гиорги Гарсеванишвили ( «Гарсеванов»), который был удостоен ордена св. Владимира 4й степени.
В 1984 г. на Горийской улице в Георгиевске был открыт памятный знак в честь 200-летия подписания Георгиевского трактата. Авторы памятника творческая группа архитекторов Грузии: Н.Н.Чхенкели, А.А.Бахтадзе, И.Г.Заалишвили.
Договор о признании
царем Карталинским и Кахетинским Ираклием II
покровительства и верховной власти России
(Георгиевский трактат)
24 июля 1783 г.
Выверено по изданию: Под стягом России: Сборник архивных
документов. М., Русская книга, 1992.
СТР.
Во имя Бога всемогущего единого в Троице святой славимого. 238
От давнего времени Всероссийская империя по единоверию с
грузинскими народами служила защитой, помощью и убежищем тем 239
народам и светлейшим владетелям их против угнетений, коим они от
соседей своих подвержены были. Покровительство всероссийскими
самодержцами царям грузинским, роду и подданным их даруемое,
произвело ту зависимость последних от первых, которая наипаче
оказывается из самого российско-императорского титула. Е.и.в.,
ныне благополучно царствующая, достаточным образом изъявила
монаршее свое к сим народам благоволение и великодушный о благе
их промысел сильными своими стараниями, приложенными о избавлении
их от ига рабства и от поносной дани отроками и отроковицами,
которую некоторые из сих народов давать обязаны были, и
продолжением своего монаршего призрения ко владетелям оных. В сем
самом расположении снисходя на прошения, ко престолу ее
принесенные от светлейшего царя карталинского и кахетинского
Ираклия Теймуразовича о принятии его со всеми его наследниками и
преемниками и со всеми его царствами и областями в монаршее
покровительство е.в. и ее высоких наследников и преемников, с
признанием верховной власти всероссийских императоров над царями
карталинскими и кахетинскими, всемилостивейше восхотела
постановить и заключить с помянутым светлейшим царем
дружественный договор, посредством коего, с одной стороны, его
светлость, именем своим и своих преемников признавая верховную
власть и покровительство е.и.в. и высоких ее преемников над
владетелями и народами царств Карталинского и Кахетинского и
прочих областей, к ним принадлежащих, ознаменил бы торжественным
и точным образом обязательства свои в рассуждении Всероссийской
империи; а с другой, е.и.в. такожде могла бы ознаменить
торжественно, каковые преимущества и выгоды от щедрой и сильной
ее десницы даруются помянутым народам и светлейшим их владетелям.
К заключению такого договора е.и.в. уполномочить изволила
светлейшего князя Римской империи Григория Александровича
Потемкина, войск своих генерал-аншефа, повелевающего легкой
конницей регулярной и нерегулярной и многими другими военными
силами, сенатора, государственной военной коллегии
вице-президента, астраханского, саратовского, азовского и
новороссийского государева наместника, своего генерал-адъютанта и
действительного камергера, кавалергардского корпуса поручика,
лейб-гвардии Преображенского полка подполковника, главного
начальника мастеровой оружейной палаты, кавалера орденов
Св. апостола Андрея, Александра Невского, военного
Св.великомученика Георгия и Св. равноапостольного князя Владимира
больших крестов; королевских прусского Черного и польского Белого 240
Орлов и Св.Станислава, шведского Серафимов, датского Слона и
Голстинского Св.Анны, со властию, за отсутствием своим избрать и
снабдить полною мочью от себя, кого он за благо рассудит, который
по тому избрал и уполномочил превосходительного господина от
армии е.и.в. генерал-поручика, войсками в Астраханской губернии
командующего, е.и.в. действительного камергера и орденов
российских Св.Александра Невского, военного великомученика и
победоносца Георгия и голстинского Св.Анны кавалера Павла
Потемкина, а его светлость карталинский и кахетинский царь
Ираклий Теймуразович избрал и уполномочил с своей стороны их
сиятельств своего генерала от левой руки князя Ивана
Константиновича Багратиона и его светлости генерал-адъютанта
князя Гарсевана Чавчавадзева. Помянутые полномочные, приступив с
помощью Божией к делу и разменяв взаимные полномочия, по силе их
постановили, заключили и подписали следующие артикулы.
Артикул первый
Его светлость царь карталинский и кахетинский именем своим,
наследников и преемников своих торжественно навсегда отрицается
от всякого вассальства или под каким бы то титулом ни было, от
всякой зависимости от Персии или иной державы и сим объявляет
перед лицом всего света, что он не признает над собой и
преемниками иного самодержавия, кроме верховной власти и
покровительства е.и.в. и ее высоких наследников и преемников
престола всероссийского императорского, обещая тому престолу
верность и готовность пособствовать пользе государства во всяком
случае, где от него то требовано будет.
Артикул второй
Е.и.в., приемля со стороны его светлости толь чистосердечное
обещание, равномерно обещает и обнадеживает императорским своим
словом за себя и преемников своих, что милость и покровительство
их от светлейших царей карталинских и кахетинских никогда
отъемлемы не будут. В доказательство чего е.в. дает императорское
свое ручательство на сохранение целости настоящих владений его
светлости царя Ираклия Теймуразовича, предполагая распространить
таковое ручательство и на такие владения, кои в течение времени
по обстоятельствам приобретены и прочным образом за ним
утверждены будут.
Артикул третий 241
В изъявлении того чистосердечия, с каковым его светлость
царь карталинский и кахетинский признает верховную власть и
покровительство всероссийских императоров, поставлено, что
помянутые цари, вступая наследственно на царство их, имеют тотчас
извещать о том российскому императорскому двору, испрашивая чрез
посланников своих императорского на царство подтверждения и
инвеститурой, состоящей в грамоте, знамени с гербом Всероссийской
империи, имеющим внутри себя герб помянутых царств, в сабле, в
повелительном жезле и в мантии или епанче горностаевой. Сии знаки
или посланникам вручены будут, или же чрез пограничное начальство
доставлены будут к царю, который при получении их в присутствии
российского министра долженствует торжественно учинить присягу на
верность и усердие к Российской империи и на признание верховной
власти и покровительства всероссийских императоров по форме,
прилагаемой при сем трактате. Обряд сей и ныне исполнен да будет
со стороны светлейшего царя Ираклия Теймуразовича.
Артикул четвертый
Для доказательства, что намерения его светлости в
рассуждении толь тесного его соединения со Всероссийской империей
и признания верховной власти и покровительства всепресветлейших
той империи обладателей суть непорочны, обещает его светлость без
предварительного соглашения с главным пограничным начальником и
министром е.и.в., при нем аккредитуемым, не иметь сношения с
окрестными владетелями. А когда от них приедут посланцы или
присланы будут письма, оные принимая, советовать с главным
пограничным начальником и с министром е.и.в., о возвращении
таковых посланцев и о надлежащей их владетелям отповеди.
Артикул пятый
Чтоб удобнее иметь всякое нужное сношение и соглашение с
Российским императорским двором, его светлость царь желает иметь
при том дворе своего министра или резидента, а е.и.в., милостиво
то приемля, обещает, что оный при дворе ее принимаем будет наряду
с прочими владетельных князей министрами равного ему характера, и
сверх того соизволяет и со своей стороны содержать при его
светлости российского министра или резидента.
Артикул шестой 242
Е.и.в., приемля с благоволением признание верховной ее
власти и покровительства над царствами Карталинским и Грузинским,
обещает именем своим и преемников своих:
1. Народы тех царств почитать пребывающими в тесном союзе и
совершенном согласии с империей ее и, следственно, неприятелей их
признавать за своих неприятелей; чего ради мир, с Портой
Оттоманской или с Персией, или иной державой и областью
заключаемый, должен распространяться и на сии покровительствуемые
е.в. народы.
2. Светлейшего царя Ираклия Теймуразовича и его дома
наследников и потомков сохранять беспеременно на царстве
Карталинском и Кахетинском.
3. Власть, со внутренним управлением сопряженную, суд и
расправу и сбор податей предоставить его светлости царю в полную
его волю и пользу, запрещая своему военному и гражданскому
начальству вступаться в какие-либо распоряжения.
Артикул седьмой
Его светлость царь приемля с достодолжным благоговением толь
милостивое со стороны е.и.в. обнадеживание, обещает за себя и
потомков своих:
1. Быть всегда готовым на службу е.в. с войсками своими.
2. С начальниками российскими обращаясь во всегдашнем
сношении по всем делам, до службы е.и.в. касающимся,
удовлетворять их требованиям и подданных е.в. охранять от всяких
обид и притеснений.
3. В определении людей к местам и возвышении их в чины
отменное оказывать уважение на заслуги перед Всероссийской
империей, от покровительства коей зависит спокойствие и
благоденствие царств Карталинского и Кахетинского.
Артикул осьмой
В доказательство особливого монаршего благоволения к его
светлости царю и народам его и для вящего соединения с Россией
сих единоверных народов, е.и.в. соизволяет, чтоб католикос или
начальствующий архиепископ их состоял местом в числе российских
архиереев в осьмой степени, именно после Тобольского,
всемилостивейше жалуя ему навсегда титул Святейшего Синода члена;
о управлении же грузинскими церквами и отношении, каковое
долженствует быть к Синоду российскому, о том составится
особливый артикул.
Артикул девятый 243
Простирая милость свою к подданным его светлости царя,
князьям и дворянам, е.и.в. установляет, что оные во Всероссийской
империи будут пользоваться всеми теми преимуществами и выгодами,
кои российским благородным присвоены, а его светлость, приемля с
благодарностью толь милостивое к подданным его снисхождение,
обязывается прислать ко двору е.в. списки всех благородных
фамилий, дабы по оным можно было знать в точности, кому таковое
отличное право принадлежит.
Артикул десятый
Постановляется, что все вообще уроженцы карталинские и
кахетинские могут в России селиться, выезжать и паки возвращаться
безвозбранно; пленные же, если оные оружием или переговорами у
турок и персиян или других народов освобождены будут, да
отпустятся восвояси по их желаниям, возвращая только издержки на
их выкуп и вывоз; сие самое и его светлость царь обещает
исполнять свято в рассуждении российских подданных, в плен к
соседям попадающихся.
Артикул первый на десять
Купечество карталинское и кахетинское имеет свободу
отправлять свои торги в России, пользуясь теми же правами и
преимуществами, коими природные российские подданные пользуются;
взаимно же царь обещает постановить с главным начальником
пограничным или с министром е.в. о всемерном облегчении
купечества российского в торге их в областях его или в проезде их
для торгу в другие места; ибо без такого точного постановления и
условие о выгодах его купечества места иметь не может.
Артикул второй на десять
Сей договор делается на вечные времена; но ежели что-либо
усмотрено будет нужным переменить или прибавить для взаимной
пользы, оное да возымеет место по обостороннему соглашению.
Артикул третий на десять
Ратификации на настоящий трактат долженствуют разменены быть
в шесть месяцев от подписания его, или и скорее, буде возможно.
В достоверие чего нижеподписавшиеся полномочные по силе их 244
полных мочей подписали сии артикулы и приложили к ним свои печати
в Георгиевской крепости, июля 24-го дня 1783 г.
На подлинном подписано:
Павел Потемкин.
Князь Иван Багратион.
Князь Гарсеван Чавчавадзев.
СЕПАРАТНЫЕ АРТИКУЛЫ
Артикул сепаратный первый
Твердое е.и.в. намерение, дабы единоверные ей народы, толь
тесными узами с империей ее соединенные, пребывали между собой в
дружестве и совершенном согласии в страх завиствующим им соседям
и в отражение соединенными силами всякого покушения на их
свободу, спокойствие и благоденствие, побуждает е.в. преподать
его светлости царю карталинскому и кахетинскому Ираклию
Теймуразовичу дружественные советы и увещания о сохранении дружбы
и доброго согласия со светлейшим царем имеретинским Соломоном и о
постановлении всего того, что может только пособствовать
пресечению различных распрей и к упреждению всяких недоразумений,
обещая императорским своим словом не только споспешествовать
стараниями своими событию сего толико полезного дела, но и на
таковый мир и согласие дать свое ручательство.
Его светлость царь Ираклий, приемля с должной благодарностью
великодушные е.в. попечения о соблюдении дружбы между народами
единого происхождения и закона и высочайшее ее ручательство,
исповедует сим, что в делах их взаимных со светлейшим царем
Соломоном ныне и впредь признает е.и.в. совершенным арбитром,
подвергая распри и недоразумения, между двумя владетелями паче
всякого чаяния происходящие, ее верховному решению.
Артикул сепаратный второй
Для охранения владений карталинских и кахетинских от всякого
прикосновения со стороны соседей и для подкрепления войск его
светлости царя на оборону е.и.в. обещает содержать в областях его
два полных батальона пехоты с четырьмя пушками, которым провиант
и фураж по их штатам производиться будет в натуре от земли по
соглашению его светлости с главным пограничным начальником за
положенную в штатах цену.
Артикул сепаратный третий 245
На случай войны главный пограничный начальник всегда со
стороны е.и.в. уполномочен быть долженствует с его светлостью
царем карталинским и кахетинским согласить и положить на мере о
защищении означенных земель и о действии против неприятеля,
который не инако как за общего врага разумеем быть должен. Причем
постановляется, что ежели бы часть войск карталинских и
кахетинских употреблена была для службы е.и.в. вне пределов их,
то оным имеет быть производимо полное содержание противу прочих
войск е.в.
Артикул сепаратный четвертый
Е.и.в. обещает в случае войны употребить все возможное
старание пособием оружия, а в случае мира настоянием о
возвращении земель и мест, издавна к царству Карталинскому и
Кахетинскому принадлежавших, кои и останутся во владении царей
тамошних на основании трактата о покровительстве и верховной
власти всероссийских императоров, над ними заключенного.
Сии сепаратные артикулы будут иметь такую же силу, как бы
оные в самый трактат от слова в слово внесены были. Чего ради и
ратификации на них в тот же срок вместе разменены быть
долженствуют. В достоверие чего нижеподписавшиеся полномочные по
силе их полных мочей подписали сии артикулы и приложили к ним
свои печати в Егорьевской крепости июля 24-го дня 1783 г.
На подлинном подписано:
Павел Потемкин.
Князь Иван Багратион.
Князь Гарсеван Чавчавадзев.
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ АРТИКУЛ
Как карталинские и кахетинские цари от давних времен
венчаются царским венцом и помазуются на царство святым миром, то
е.и.в. именем своим и преемников своего императорского престола
не только всемилостивейше дозволяет помянутым царям употребление
сего священного обряда, но еще в вящее доказательство отличного
своего благоволения жалует им сверх прочих знаков императорской
на царствие инвеституры, в договоре положенных, обыкновенную
царскую корону, которую как е.выс-во ныне владеющий царь 246
Ираклий II употреблять, так и светлейшие его преемники той же
венчаемы быть долженствуют.
Е.выс-во царь Ираклий, сию высочайшую милость е.и.в. с
достодолжным благоговением и благодарностью приемля, обещает
именем своим и преемников своих, что обряд священного тех
преемников его на царство венчания и помазания не прежде
совершаем будет, как по учинении положенной трактатом присяги на
верность всероссийскому императорскому престолу и по получении
утвердительной императорской грамоты с инвеститурой.
Сей артикул имеет почитаем быть принадлежащим к числу
других, трактат составляющих, в достоверие чего уполномоченные к
подписанию того трактата по данной им доверенности оный подписали
и печатями укрепили в 24 ... месяца 1784 г.
Павел Потемкин.
Князь Иван Багратион.
Князь Гарсеван Чавчавадзев.
ОБРАЗЕЦ, ПО КОТОРОМУ ЕГО СВЕТЛОСТЬ
ЦАРЬ КАРТАЛИНСКИЙ И КАХЕТИНСКИЙ ИРАКЛИЙ ТЕЙМУРАЗОВИЧ
УЧИНИТ КЛЯТВЕННОЕ ОБЕЩАНИЕ НА ВЕРНОСТЬ
Е.И.В. САМОДЕРЖИЦЕ ВСЕРОССИЙСКОЙ И НА ПРИЗНАНИЕ
ПОКРОВИТЕЛЬСТВА И ВЕРХОВНОЙ ВЛАСТИ ВСЕРОССИЙСКИХ ИМПЕРАТОРОВ
НАД ЦАРЯМИ КАРТАЛИНСКИМИ И КАХЕТИНСКИМИ
«Аз нижеименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом
пред святым его Евангелием в том, что хощу и должен е.и.в.
всепресветлейшей и державнейшей великой государыне императрице и
самодержице всероссийской Екатерине Алексеевне и ее любезнейшему
сыну, пресветлейшему государю цесаревичу и великому князю Павлу
Петровичу, законному всероссийского императорского престола
наследнику, и всем высоким преемникам того престола верным,
усердным и доброжелательным быть. Признавая именем моим,
наследников и преемников моих и всех моих царств и областей на
вечные времена высочайшее покровительство и верховную власть
е.и.в. и ее высоких наследников надо мною и моими преемниками,
царями карталинскими и кахетинскими, и вследствие того отвергая
всякое надо мною и владениями моими, под каким бы то титулом или
предлогом ни было, господствование или власть других государей и
держав и отрицаясь от покровительства их, обязываюсь по чистой
моей христианской совести неприятелей Российского государства
почитать за своих собственных неприятелей, быть послушным и 247
готовым во всяком случае, где на службу е.и.в. и государства
всероссийского потребен буду, и в том во всем не щадить живота
своего до последней капли крови. С военными и гражданскими е.в.
начальниками и служителями обращаться в искреннем согласии. И
ежели какое-либо предосудительное пользе и славе е.в. и ее
империи дело или намерение узнаю, тотчас давать знать. Одним
словом, так поступать, как по единоверию моему с российскими
народами и по обязанности моей в рассуждении покровительства и
верховной власти е.и.в. прилично и должно. В заключение сей моей
клятвы целую слова и крест Спасителя моего. Аминь».
Сей образец имеет служить и будущим впредь царям
карталинским и кахетинским для учинения клятвенного обещания при
вступлении их на царство и при получении подтвердительной грамоты
со знаками инвеституры, от российского императорского двора
жалуемой.
В достоверие сего нижеподписавшиеся полномочные по силе их
полных мочей тот образец подписали и приложили к нему свои печати
в Егорьевской крепости июля 24-го дня 1783 г.
На подлинном подписано:
Павел Потемкин.
Князь Иван Багратион.
Князь Гарсеван Чавчавадзев.
z